Когда привожу себя в чувство и умываюсь водой, то выхожу в гостиную. Не глядя на Багримова, беру на руки Артюшу и иду укладывать его в детскую кроватку. Долго пою колыбельную, после чего возвращаюсь к себе в комнату и начинаю собираться в кино.

Для сегодняшнего вечера нахожу платье средней длины с открытыми плечами цвета марсала. Распускаю волосы по плечам, наношу на лицо немного пудры и румян. И слегка подкрашиваю губы нежной розовой помадой. После того как завершаю свой образ, вновь кормлю напоследок малыша и спускаюсь с ним на первый этаж.

Тимур работает на ноутбуке и делает вид, что не замечает меня, когда я кладу Артюшу в электрокачели.

— Я скоро вернусь, — произношу, когда Багримов поднимается с места и направляется к сыну.

Он разглядывает меня с головы и до ног, будто раздевая догола. Особенно долго рассматривает мои открытые ключицы и шею. Я нервно закусываю нижнюю губу и делаю шаг назад.

— Кинотеатр находится на соседней улице в случае чего, — произношу хрипло, но ответа от него не следует.

Тимур молчит и берёт Артюшу на руки, а я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и направляюсь на выход, ощущая неприятное жжение в области лопаток. Я уверена, что Багримов и со спины меня рассматривает.

Глава 37.

— Вау! Отлично выглядишь, Ян, — произносит Дима, когда мы встречаемся с ним возле кинотеатра.

На улице немного прохладно, поэтому поверх платья я накинула пиджак. А ещё потому, что в прихожей взглянула на себя в зеркало и поняла, что мой наряд слишком откровенный и точно не подходит для похода в кино с мужчиной, которого я не собираюсь соблазнять.

— Спасибо, Дим, мне очень приятно. Ты тоже отлично выглядишь.

Дима и в эту нашу встречу принарядился. Голубого цвета рубашка с короткими рукавами и чёрные джинсы. Хороший мужской образ для похода в кино.

— Это тебе.

Он достаёт из-за спины букет из пяти алых роз и протягивает мне. Приближаю цветы к лицу, вдыхаю приятный нежный запах и благодарю Диму за внимание.

— Ты уже заказала билеты? — интересуется он.

— Да, на комедию. Как ты любишь, — киваю ему. — Пойдем?

В зале душно и много людей, поэтому мне приходится снять с себя пиджак, отчего взгляд Димы моментально перемещается в мою сторону. Кажется, ему нравится то, что он видит, потому что губы застывают в легкой полуулыбке, а брови удивленно ползут кверху.

Начинается сеанс, и мы занимаем свои места. Димка протягивает мне карамельный попкорн и невозмутимо закидывает руку на моё плечо. Несмотря на то, что мне не очень удобно так сидеть, я устремляю взгляд на экран, отвлекаюсь и первых десять минут просмотра кинокомедии смеюсь в голос. Ровно до того момента, пока Димка не начинает нежно поглаживать моё обнаженное плечо кончиками пальцев.

Я нервно сглатываю и перевожу на него свой взгляд. Смотрю на его профиль, ровные черты лица и плотно сжатые губы. Димка делает вид, что озабочен просмотром фильма, но не перестает гладить меня. А я наконец осознаю, что ни сейчас, ни завтра, ни вчера не буду готова к чему-то большему с ним. Он хороший, внимательный и милый. Но явно не мой мужчина… И я должна ему об этом сказать. Встречаться по-дружески я готова и дальше, но переходить грань не могу. У меня по-прежнему стоит стоп-сигнал, который заставляет меня тормозить в отношениях с мужчинами.

— Перекусим где-нибудь? — спрашивает Димка после просмотра.

Фильм заканчивается спустя полтора часа. Я смотрю на телефон, проверяю, нет ли пропущенных звонков от Багримова и выдыхаю. Значит, он справляется сам.

— Давай перекусим, — отвечаю. — Пока ждала тебя на улице, то видела, что в кафе по соседству достаточно разнообразное меню и доступные цены.

Дима соглашается со мной и толкает дверь на улицу. Идти приходится недолго, и уже через три минуты мы занимаем отдалённый столик у окна и делаем заказ. Димка рассказывает о своей работе и каком-то новом проекте. Я, как обычно, слушаю его вполуха. Не потому, что не уважаю его, а потому что ничего в этом не смыслю.

— В последнее время вас с Лизой не видно, — произносит Димка, заканчивая свой монолог.

— Мы временно переехали к моему работодателю, — поясняю ему, накалывая на вилку стручковую фасоль. — Он часто мотается по командировкам, поэтому нужно смотреть за ребёнком двадцать четыре часа в сутки.

— Ммм… И долго планируешь на него работать? — хмурится Димка.

— Пока не накоплю на квартиру, — пожимаю плечами. — Осталось недолго.

— Ян, выключай свою самостоятельность, — усмехается сосед и вытирает губы салфеткой. — Я давно готов к тому, чтобы ты переехала ко мне. Ты и Лиза. Станем жить вместе, чуть позже поженимся.

От одной только мысли, что у нас с Димой может быть близость, мне становится не по себе. Я машинально сдвигаю ноги под столом и откладываю столовые приборы в сторону.

— Что? Прости, но с чего ты взял, что я хочу переехать к тебе? — нервно ёрзаю на стуле.

Мой голос звучит слабо и неуверенно. Дима растягивает губы в улыбке и накрывает мою руку своей ладонью.

— Ты же не собираешься до конца жизни работать няней? Вместе мы могли бы достичь гораздо большего…

Я молчу и ощущаю, как у меня во рту становится сухо. Выдергиваю от Димки свою руку, тянусь к стакану с соком и жадно выпиваю его до дна.

— Дим, ты извини, если я дала тебе какой-то повод…

— Что ты, Ян, — отмахивает сосед. — Мы могли бы вложить твои деньги в платформу для инвесторов и снять хорошую прибыль.

В ушах начинает сильно звенеть. Разгадка, которая всё это время лежала на поверхности, эхом проносится у меня голове.

Он хотел меня использовать. Использовать…

Дима не просто так проявил ко мне интерес, теперь я это чётко понимаю. Я понравилась ему лишь потому, что он сложил в уме два плюс два и сообразил, что суррогатное материнство приносит немалую прибыль. Я — мать одиночка, не разбалованная мужским вниманием. Возможно, если бы я не боялась отношений, как огня, то давно бы уже попала в его лапы.

— Ты меня не слышишь, Дим?! — произношу громким голосом, отчего люди за соседними столиками начинают поворачиваться в нашу сторону.

Внутри разливается уже знакомая горечь, а слёзы изнутри начинают душить меня сильно-сильно. Такой использованной я давно себя не ощущала. В последний раз с Багримовым, и вот снова…

— Я не собираюсь жить с тобой, Дима, — отодвигаю стул, резко поднимаюсь с места. — И платформу для инвесторов раскручивай сам!

С трудом перебирая ногами, я выхожу из зала и направляюсь в сторону уборной. Слышу шаги за своей спиной, почти бегу и, как только оказываюсь внутри дамской комнаты, тут закрываю дверь на щеколду.

— Ты всё неправильно поняла, Ян!

Димка стоит прямо за дверью. Я опираюсь спиной о холодную мраморную плитку и часто дышу. Больше не сдерживаю слёзы и позволяю им стекать по лицу крупными горошинами.

— Уходи!

— Ты мне правда нравишься, Ян, — не отступает Дима. — Если бы не нравилась, я не предложил бы тебе встречаться. Не предложил бы переехать ко мне…

— Но ты уже распорядился моими деньгами, — истерично смеюсь. — Мысленно, правда.

— Давай ты успокоишься, и мы поговорим.

Димка тихонько стучит в дверь дамской комнаты, будто это как-то поможет.

— Мне кажется, что мы уже обо всем поговорили, — отрицательно мотаю головой. — Я не собираюсь вкладывать деньги в платформу для инвесторов. А теперь уходи, иначе я позову охрану.

Я слышу за дверью тяжелый вздох, а затем шаги, которые становятся всё тише и тише. Кажется, Димка ушёл.

Медленно подхожу к зеркалу, смотрю на своё заплаканное лицо, вытираю чёрные следы от туши под глазами. Но это не помогает подавить накатывающую на меня депрессию. Я понимаю, что выгляжу жалко. Ощущение грязи, ощущение собственной никчемности душит меня. Похоже, что меня не за что любить. Мужчинам всегда от меня что-то нужно: деньги или тело. Всем плевать на мою душу и на то, что мне бывает больно.